- Дзи-инь! Дзи-и-и-инь! - заверещал, как всегда, невовремя треклятый будильник, отгоняя уютный утренний сон. Ответом была высунувшаяся из-под одеяла рука, обстоятельно ощупавшая тумбочку, однако, похоже, коварный агрегат спрятался в каком-то отдаленной уголке оной.
- Дзи-и-и-нь!
Нет, ну что ж это такое, в доме как холодильник откроешь - так разом три кота, а сбросить на пол и растерзать всякую бренчащую заразу некому... Лежавшая в постели мученически открыла глаза, оглядела комнату и остановила взгляд на календаре.Суббота. Это какому же самоубийце понадобилось заводить будильник в законный-то выходной?
- Дзинь! Дзи-инь! - прозвучало столь же требовательно, однако как раз тут пред грозные очи предстал явно из самосохранения забравшийся на самый край тумбочки мирно тикающий и ни в чем не повинный механизм.Но все же это "дзинь!" было неспроста, тем более, что продолжало надрывно раздаваться откуда-то снизу.
"О муж!" - наконец догадалась невинно разбуженная, - "так вот, значит, зачем ты возился невесть сколько времени, выбирая новый дверной звонок! Ужо тебе!" Наскоро составляя в уме планы возможного отмщения, она проворно оделась и спустилась на первый этаж.
читать дальше
- Дзинь! - в последний раз продребезжал звонок и утих, видимо уловив в звуке приближающихся шагов некую скрытую угрозу своему пока еще такому краткому существованию. На пороге стоял незнакомый мужчина среднего роста в слегка потертой и запыленной пиджачной паре.Короткие, редеющие и битые сединой некогда черные волосы также производили довольно жалкое впечатление.
- Вы, так понимаю, из свидетелей Иеговы? - навскидку решила хозяйка, - но тех, что прислали на прошлой неделе, мы давно уже убедили, что они прискорбно ошиблись адресом.
Она уже хотела на сем и закрыть дверь, но водянисто-голубые глаза нежданного визитера заблестели незаслуженной обидой.
- Помилуйте, конечно же нет. Великая Белая и Пушистая здесь поживает?
Аббревиатура была знакома, хотя расшифровка несколько неканонична. Впрочем, что с них с фанатов взять... В глубине памяти крутилось нечто о белости и пушистости, но на поверхность так и не выбралось, да может и к лучшему.
- Хм... Предположим, что это я. Чем обязана?
- Видите ли, уважаемая, дело у меня касательное вашего творчества.
Неужто в издательстве кончились нормальные курьеры, что перешли на столь сирых и убогих? Или этого наняли специально, чтоб выдавливать скупые слезы из сотрудников налоговой инспекции?
- Хорошо, заходите, пожалуйста. Деловые вопросы удобнее обсуждать в гостиной.
Уютно и тепло было в доме в этот утренний час. Усадив гостя на стул, хозяйка наконец поинтересовалась главным.
- Так что же вы хотели обсудить?
- Проблему реализма в ваших трудах.
- В фантастике и фэнтези?
- Именно. И в фэнтези, и в фантастике должна быть здоровая доля здорового реализма. Это я вам с полной ответственностью заявляю. Как дух этого самого...
Молчание затянулось. Один собеседник явно ждал ответа, другая же припоминала телефон знакомого врача, но вспоминались к сожалению ратолог и фелинолог, невовремя вышедший в отпуск.
- Ох, простите, я кажется не представился, - опомнился гость, - Дух реализма. К вашим услугам.
Нет, ну ведь сразу можно было понять, что трезвонить в такую рань да еще в субботу мог только откровенный псих... Однако, что же ей теперь-то с ним делать?
- Ну конечно дух, - бодро заявила она, стараясь улыбаться, - но знаете, с потусторонними явлениями я как-то привыкла общаться по воскресеньям. Традиция. Приходите, пожалуйста, завтра, там и обсудим...
- Так вы мне не верите? Впрочем, это как раз абсолютно естественно.
Гость встал и повернулся вполоборота. За его спиной слегка подергивались хлипкого вида куриные крылышки. Можно было б конечно предположить, что там просто привязана курица, но при общем субтильном сложении субъекта под пиджаком для нее решительно не находилось места.
- Вот, как-то так, - горделиво произнес он, стараясь принять позу картинного ангела. Увы, грациозности для такого сравнения явно недоставало, скорей можно было поверить, что у Карлсона нашелся отощавший и разуверившийся в механике родственник.
- Ну, предположим. Но почему моим трудам так уж нужен тот реализм?
- О, без него в наши дни никуда. Читатель просто жаждет лицезреть реальность во всем ее неприкрытом обличье. Не краснейте, я не это имел в виду. Возьмите к примеру одного западного автора - у него тоже фэнтези, но ведь он же каждого второго героя если не убил, так хотя бы по малости покалечил. Не лично - так родственника. Цикл, между прочим, популярен как никогда, даром, что тянется уже невесть сколько томов.
- Постойте, да ведь его же собственные фанаты через одного ненавидят...
- И пусть. Зато уважают. Тиражи вразлет раскупают, хотя б и с ненавистью.
- Но ведь есть и другой пример, кстати - родоначальник жанра. Так он персонажей наоборот берег, из пропасти спасал, буквально из извергающегося вулкана живыми доставал. И его, заметьте, не только уважают, но и любят. И тиражи, и популярность его несравнимо выше.
- Лишь потому, что он тоже не забывал отдавать мне положенное! - блеклые голубые глаза алчно заблестели.
- Ваши претензии столь серьезны, что требуют столь же серьезных доказательств.
- Вспомните хотя бы о гибели одного из членов отряда, а это не просто именной персонаж, один из центральных. А наместник? Да и старый король, а ведь он даже ничем не заслуживал такого...
- Бездоказательно, дорогой дух, бездоказательно... Все эти эпизоды превосходно вписываются в картину героического романтизма, автор вполне мог даже не задумываться о вас.
- Да как вы только... Впрочем - неважно, Ольга Николаевна. Сейчас я стою прямо здесь, перед вами и от лица высокого искусства лично требую жертв. Ваши герои непростительно, нереалистично живучи, с этим пора что-то поделать.
Писательница чуть подумала, подняла со стола блокнот с карандашом, пересмотрела заметку-другую и что-то отметила.
- Где же вы это нашли?
- Да повсюду! Ну правда же повсюду! Еще в раннем рассказе киборг невероятным чудом спас падающий корабль! Ведь это невозможно, вы просто обязаны были его разбить!
- Но позвольте... Погуби я всех героев в первых абзацах - рассказа бы не было вовсе, вам это было б попросту бесполезно.
- Быть может. Еще есть наглая девчонка, как ее там, Путница? Ведь она же в финале дилогии вытаскивает и себя и всех остальных из безвыходной ситуации! Да таких роялей еще ни в одних кустах не бывало! И между прочим, похоронить всю компанию под конец не составило бы труда, это было бы даже трогательно, - на лице духа проступило неискреннее сострадание,- бедная девочка, вступившая в неравный бой с обстоятельствами и закономерно гибну... Это еще что?
С легкой вспышкой пред говорившим возникла чернокосая девица в странного покроя свадебном одеянии, тотчас с неописуемым возмущением на него воззрившаяся.
- Это? Это она сама, - скрипнув карандашом ответила писательница, - мне ведь герои как родные, вот и появляются порой. Здравствуй, Рыска! Вы не стесняйтесь, поясните ей, какого финала вам хотелось бы.
Донельзя смутившийся дух закашлялся и не нашелся, что на это сказать. Впрочем, девица вскоре уперла руки в боки, напоследок сверкнула желто-зелеными очами и исчезла.
На шум сверху осторожно заглянул Етя, однако, увидев гостя, быстро смекнул, что как ориентальный кот не реалистичен, а вот как дристучий - вполне, и, вмиг все взвесив, улизнул обратно.
- Обойдусь и без нее... А патологическая любовь к спасению киборгов? В другой серии - ведь прямо с того света украли! Хотя капитан даже не хотел, он же честно заявил, что не любит рыжих. Это, между прочим, насилие над его свободным капитанским выбором, да и киборга не жалко, ими вообще все подряд жертвуют. Мода такая.
- Это вы зря! - ответил за автора мигом появившийся Станислав Федотович, - мне этот киборг, между прочим, жизнь спас!
- Вот именно! - взвизгнул оппонент, но его никто не слушал, потому как капитан сурово разразился тирадой о благодарности и корабельном братстве, затем к нему присоединилась Полина, Теодор и так далее... Последним из возмущенного экипажа возник обсуждаемый рыжий киборг в потрепанном свитере с недоеденной банкой сгущенки и таким умильным выражением лица, что идея заклания этой жертвы немедленно стала отдавать инфантицидом. Дух задумался. Заинтересованных лиц его аргументы, похоже, не убеждали.
- Ладно. Команда друг за друга горой, никто никого не выдаст, быть может, сойдемся на самом корабле? Ну что вам стоит спасти экипаж, при этом трагически изничтожив несчастное судно с осознающим свою неизбежную гибель искином...
Из рядов команды мигом выдвинулся разъяренный Михалыч, космато-черной горой навис над святотатцем и поднес к лицу того воистину по-корабельному массивный гаечный ключ.
- Аэттвделсвлочь?!
Дух реализма и ключ заглянули друг другу в глаза[1], причем последний выглядел куда более уверенным.
Даже после исчезновения экипажа Космического Мозгоеда деморализованный спорщик некоторое время мог только глухо сипеть.
- Быть может кофе? Молока? Сока? - любезно спросила хозяйка.
- Есть чай? Желательно в граненом стакане или старой, треснувшей кружке.
- Чая сегодня нет, а кружки у нас, конечно, целые.
- Вот видите, - вздохнул мрачно собеседник, - вы даже в жизни реализма не придерживаетесь.
Молоко с печеньем, однако, взял.
- Почему же? Если подумать, то в моих трудах и так не слишком мало реалистичности. Возьмите к примеру Падлу - он же сгинул на Кр-Шерии.
- Это вообще отрицательный герой. К тому же нет тела - значит может и не сгинул, знаю я вас, писателей...
- Впрямь, идея хороша, это надо записать... Ну а что скажете насчет Крысявок? Там мы честь по чести похоронили одну из героинь, без обмана, все так и было.
- Крыса - не человек! - взревел уязвленный дух, бешено жестикулируя.
И тотчас осел на кресле, потому как немедля возле него возник богато одетый саврянский дворянин с заплетенными в косы белыми волосами, окатывая гневно-надменным взглядом. Ему не требовалось других аргументов, чтобы пришпилить противника к стулу. Следом же проявилась прямо на столе сияющая и жутко довольная пасючиха, всем своим видом говорившая "Ну конечно не человек! Я гораздо, гораздо лучше - у меня даже хвост есть! Правда, Хозяйка?"
Осаженный реалист от страха начал становиться слегка прозрачным. Альк презрительно поморщился, затем с торжествующей улыбкой поклонился автору и исчез. Крыса напротив подбежала по столу, деловито понюхала блокнот, руки хозяйки и наконец счастливо подставила почесать мохнатое пузико.
- Нет, - решил все же проявить настойчивость поборник реалистичности, - жертва должна все-таки быть. Вот взять хоть ведьму, она же все равно должна была скончаться, да не раз, вы ее опять-таки за уши вытянули. Почему бы не написать рассказ о том, как после собственной свадьбы, безвременно и скоропостижно...
В комнате с приличествующей вспышкой неторопливо воплотилась рыжая ведьма, немедленно ехидно прищурившись на оратора.
- Знаете, Великая, мне кажется, что этот задохлик пытается нагло ввести вас в заблуждение. Никакой он не дух здорового реализма, посудите сами – разве хоть что-то здоровое могло бы воплотиться в столь немощном тельце, да еще и мужеском, но с дамскими крыльями? Может быть курица и птица, только любой недоучившийся подмастерье и тот не помыслит, что она - самец. Так что сей субъект - в лучшем случае дух реализма очень нездорового, если только вовсе не шут гороховый.
"Субъект" побледнел оскорбленно, но пока ведьма не покинула комнату – бессилен был выговорить хоть полслова, хотя честно пытался. Жалкие потуги порождали лишь нечто, изрядно напоминавшее кудахтанье, закономерно приводя лишь к комическому эффекту.
Однако, накудахтавшись, визитер с пеной на устах поднялся во весь, хоть и невеликий, рост, расправив для весомости хилые крылья.
- Ах вот как? Значит вы все полагаете, что Меня можно запросто унижать, а Мне и ответить нечем? Так устрашитесь проклятия Моего! Клянусь и предвещаю, что ни один, даже преданнейший и благосклонный читатель не поверит более ни единому из ваших трудов, доколе не будет принесена мне хотя бы одна, но достойная жертва! Трепещите!!!
- Ну что вы, право, - решительно возразила Великая Белорусская Писательница, поставив наконец в блокноте жирную точку, - все хорошо, я, кажется, придумала, кем можно пожертвовать...
Комната немедля заполнилась персонажами с удивлением и даже страхом взиравшими на свою создательницу.
- Прекрасно, - хищно обводя собравшихся глазами заявил торжествующий вымогатель, - кого же? Этого? Того? Или может эту?
Палец его метался во все стороны, символизируя чуть ли не перст Смерти.
- Видите ли... Тут есть одна небольшая тонкость. Только что я имела смелость записать и несколько дополнить нашу беседу... Стало быть теперь вы сами в некотором смысле можете считаться моим персонажем. Ну-ну, не бойтесь, вас же в конце концов невозможно убить. Олаф, будьте добры...
Из толпы немедля вышел широкоплечий бородач в местами залатанном комбинезоне. Одной рукой он смущенно отводил за спину бутыль с мутной жидкостью, скрывавшей в своих глубинах тощий нездорового цвета гриб, второй же почтительно протягивал бережно сохраненную старинную книгу в черном кожаном переплете. Ольга Николаевна открыла книгу, из толпы раздался характерно ведьминский щелчок пальцев - и домашняя одежда писательницы мигом сменилась внушительным инквизиторским балахоном.
Толпа с мрачным видом окружила Дух реализма, отрезая пути к отступлению. В отчаянной попытке избежать судьбы тот судорожно замахал крылышками, но увы, полет на них при его комплекции был бы подлинным чудом. Как бы ни нуждался, однако, он в этом чуде - поверить в оное просто по определению был не в силах.
Меж тем добродушный голос писательницы окреп и посуровел. Грозная мистическая формула огласила дом, с легкостью перекрывая все остальные звуки.
- Exorcizamus te, omnis immundus spiritus...
1. Инструментология и анатомия вовсю отрицают существование у гаечного ключа таковых органов. Но делают это, между прочим, с почтительно безопасного расстояния, а не оказавшись нос к носу[2] с брутальнейшим из инструментов.
2. См.1.