Вслед за этим в комнате возникли Врата, за которыми ждала меня судьба… Как же просто и все-таки трудно сделать один лишь маленький шаг…
На краткий миг сгустилась надо мною тьма, после чего торжественно и неспешно рассеялась. Вокруг до самого горизонта простирались пески неведомой мне пустыни. Вечерние полутени лежали на бессчетных песчаных дюнах, ветер с печальным звуком перебирал песчинки возле моих ног. Жара была не очень сильна, но все же лицо мое покрыли капельки пота.
Встав, я решил для начала оглядеться, и тотчас был за это вознагражден, заметив тусклый блеск на одной из дюн. Восхождение было несложным, и вскоре, не веря своим глазам, я увидел лежащий на песке перстень из темного серебра с небольшим матово черным камнем. Даже новоиспеченный адепт, не ведающий самых основ магии, безошибочно опознал бы в нем величайшую из драгоценностей мира – Перстень Магистра. Однако вместо радости и облегчения душу мою объяла смутная тревога. Многие, слишком многие из моих предшественников так и не смогли даже взглядом прикоснуться к святыне. Так неужто же я – избранник, коему она без малейшего труда просто идет в руки?
Несколько минут я стоял, не решаясь приблизиться к перстню. Быть может это и есть самое страшное из испытаний? Гордыня погубила многих, обладавших даром. Меж тем перстень лежал передо мной, и достаточно было всего лишь протянуть руку. Наконец, тщательно обследовав сам перстень и песок вокруг него, и не обнаружив никакого подвоха, я решился и дрожащей рукой поднял тускло мерцающую в полусвете драгоценность.
Перстень мерцал у меня на пальце, а вокруг абсолютно ничего не происходило. Признаться, я был весьма растерян – мне казалось, что вслед за этим должно было хоть что-нибудь да случиться. Если б в этот самый момент разверзлись врата во внемировую Бездну, появился чудовищный Демон из самой отдаленной преисподней или на крайний случай кровь в моих жилах обратилась в расплавленный металл – это удивило бы меня гораздо меньше. К тому же величайший артефакт мира ничем не проявлял своей мощи, посох мой хотя бы всегда создавал ощущение магического тепла при прикосновении.
Неожиданно для себя я понял, что посох в моей руке не теплее ее самой. Очевидно пустыня – одно из тех мест, где мощь амулетов, жезлов и прочих артефактов не действует. Во всяком случае это - достойное место для перстня, иначе найти его было бы слишком просто. Учитель немало рассказывал нам о таких аномалиях, однако в своих путешествиях по королевствам я ни разу не встречал ничего подобного.
Долго ждал я на вершине бархана, считая, что перстень на моем пальце должен означать завершение испытания, оказавшегося до странности легким. Возвратные врата не возникали, а вечерние тени даже не думали сменяться ночными. Жара и бездействие медленно выводили меня из душевного равновесия. Тоску навевали заунывнее стоны пустынного ветра. Дабы отвлечься я решил пройтись, тем более, что за одной из дюн меня могли ждать те самые врата, которых на данном месте не наблюдалось. Нужно было придать себе сил, ради этого пришлось сделать несколько хороших глотков из фляги на поясе.
Через пару-другую часов во фляге осталось не так уж много воды, а я пришел к выводу, что хожу кругами. Как иначе можно было объяснить найденные мной собственные следы на песке? Перекусив, я почувствовал прилив сил и решил держать путь на закатное солнце. Кстати, ему давно уже пора было закатиться.
После нескольких минут ходьбы обнаружилась не очень приятная находка – выбеленный временем человеческий скелет лежал у подножия очередного песчаного холма. В его руках был сжат простой черный посох, узнав который я преклонил колени перед одним из величайших героев забытых времен. Даже в смерти заслуживал он почтения. Ветер и тот завывал над ним с некоей философской мрачной торжественностью. На пальце погибшего был перстень, точным двойником которого мог похвастаться и я. Похоже что для окончания испытания следовало выбраться живым из этой проклятой пустыни.
Вечер не кончался вопреки всем законам. Едва ли самый могучий из моих Учителей был способен остановить движение Солнца. Жара окончательно выводила меня из себя и я решился выпить остатки воды в фляге, однако, открыв ее обнаружил, что уже почти успел сделать это ранее. Всего лишь жалкая четверть глотка, недостойная внимания, плескалась на дне. Не предаваясь отчаянию, я решил создать небольшой родник прямо посреди бархана, на коем сидел, тем более что подобные фокусы были бы под силу даже искусному подмастерью. Быстро сделав посохом в песке небольшое углубление, я восстановил в памяти текст заклятья.
Жалкою пылью Слова Силы упали с моих уст, так и не прозвучав. Ветер с печальным, раздирающим душу стоном подхватил их и унес, развеивая средь песков пустыни. Я пытался читать заклинания вновь и вновь, но магические формулы не имели в этом месте никакой силы. Лишь ветер со зловещим издевательским смехом метался вокруг, унося пыль, что слетала раз за разом с моих уст. Сдерживая слезы отчаяния, я встал и побрел дальше.
Через некоторое время впереди показался родник. Изо всех сил поспешил я к нему, но спасительная вода оказалась всего лишь насмешкой измученного жаждой сознания. На месте, где только что из земли струился поток, лежали полузасыпанные песком останки. Без малейшего удивления обнаружил я Перстень на пальце мертвеца. Похоже стервятники этой пустыни могли бы торговать святыней вразнос. Движимый обидой я сорвал ту реликвию, что носил сам, и, швырнув ее в песок, побрел дальше. Однако вскоре, чуть успокоившись, вернулся за ней. Слишком велика цена этого Перстня, и возможно мне ее до конца уплатить не под силу… Поднимая свой перстень я заметил на поясе погибшего флягу... Никогда ранее не решился бы осквернить покой усопшего, но жажда была непереносима. Дрожащими руками я снял флягу и отвернул крышку. Лишь несколько пылинок стали моей добычей - наверное глупо было ожидать найти воду на теле умершего от жажды? Отчаяние и зной медленно сводили меня с ума. Может быть поэтому в стонах ветра начали слышаться обрывки каких то фраз.
- здесь ты не властен… хватит бороться… сила бессильна… вечность так близко… место покоя… чарам нет места… только лишь вечность… время покоя…
Я едва мог идти, голос же ветра не унимался.
- вечность – в покое… нет больше силы… будь же покорен… ляг, успокойся… вечным покоем…
Кто бы мог подумать, сколь драгоценными могут быть капли воды на дне старой фляги. Я хранил их словно остатки собственной жизни, растягивая, как только мог. И все же всему хорошему рано или поздно приходит конец. Клянусь, я отдал бы свой перстень за полную флягу, да что там говорить, эдесь он едва ли стоит доброго глотка живительной влаги.
- вечность - в покое… здесь ты не властен… только лишь вечность…
Силы таяли с каждым часом. Жажда становилась непереносимой. Я уже был готов утолить ее хотя бы каплями пота, но мысль сия оказалась запоздалой - тело давно уже отказывалось расставаться с теми остатками влаги, что в нем еще сохранялись. С трудом отговорил себя от мысли напиться хотя бы собственной кровью, понимая что от этого станет лишь хуже. Вновь попытался я прочесть заклинанье, призывающее воду. Вновь наградой была только горстка пыли.
- время смиренья… время смириться… с вечным покоем…
Отчаяние вновь погребло меня под собою. Проклятое солнце этого места явно имело собственную злую волю, вознамерившись погубить меня, как и большинство предшественников моих. Следуя за ним я вновь пришел к тому самому месту, с коего начинал свой путь… Ветер злорадно смеялся над моим бессилием, продолжая нашептывать глумливые фразы, лишавшие меня воли.
………………………………………………………………………………...............................................................
Некоторое время я провел в забытье, обессиленный жаждой. Пробуждение было тяжким, я уже готов был согласиться с подавляющими стенаниями ветра и уйти в забвение навсегда. Однако жажда жизни и остатки гордости заставили меня если не встать, то хотя бы задуматься, чем я еще располагал…
- гибель желанна… счастье покоя… сон это отдых… вечность так рядом…
Несмотря на убаюкивающие завывания мысли текли необычайно четко. В моих запасах оставались пустая фляга, около десятка галет и полностью бесполезный магический инвентарь. Сил возможно хватило бы, чтобы подняться, но идти... И все же должен был существовать способ закончить начатое испытание и выбраться из этого ада. Магия бессильна. Но что еще мог бы маг противопоставить этому проклятому месту?..
- вечность - в покое… здесь ты не властен… только лишь вечность… время смириться… с вечным покоем…
Похоже кое-кто начал повторяться даже в собственных повторениях. Однако эти слова так подавляют волю. Почему?..
Неожиданно мне показалось, что я на пути к разгадке.
«Разум, Искусство и Воля – вот все, что делает вас магами. Используя их силу вы способны найти выход из любой ситуации» - разве не так говорил Учитель на самом первом из наших занятий? Быть может традиционное «Да будет по воле твоей» также имеет сокрытый смысл? В конце концов почему бы умирающему и не испытать судьбу еще раз, все равно кажется терять уже более нечего.
- здесь ты не властен… хватит бороться… сила бессильна… вечность так близко… место покоя… чарам нет места… только лишь вечность… время покоя…
Похоже голос безумия стал слабее. Я понял, что моя догадка может оказаться верной и, собрав в кулак всю свою волю, обрушил ее на это проклятое место, разрывая его форму, развеивая, словно иллюзию, стирая из памяти. Это не мое место… Я должен его покинуть… Да будет по воле моей. Да будет так!..
Напряжение мысли было чудовищным, я чувствовал, что задыхаюсь, обожженное тело свело судорогой. Ноющая боль разливалась повсюду, радужное марево повисло перед глазами, силы были на исходе. Вскоре я понял, что уже близок к смерти и все усилия тщетны, но все же с мрачным упорством обреченного продолжал борьбу. Внезапно ткань этого странного мира действительно начала разрываться, подчиняясь непередаваемому напряжению воли. Нечеловеческим усилием я привстал и бросился в образовавшийся разрыв, устрашившись что не смогу удерживать его дольше. Мрак сомкнулся вокруг и я рассмеялся безумным смехом смертника вернувшего себе надежду.
- Прощай навеки, проклятое место!
- Лишь до свиданья!.. лишь до свиданья… – послышалось издалека.
- Приветствую тебя, Равный – сказал через мгновение тот самый, воистину мудрейший на свете человек, что до этого момента был моим Наставником.